Университет Об университете Музеи Музей истории университета Проект "Жизнь замечательных врачей" (XIX- н.XX в.)

Офтальмолог И.В. Костенич, вернувший зрение известному ученому Д.И. Менделееву

ДОКТОР И.В. КОСТЕНИЧ (1854-1904): ОН ВЕРНУЛ ЗРЕНИЕ ВЕЛИКОМУ Д.И. МЕНДЕЛЕЕВУ

Иерофей Васильевич Костенич родился 4 октября 1854 года в деревне Мужичок Климовского уезда Могилёвской губернии (ныне деревня Тростино, Хотимского района Могилевской области). Отец его, Василий Костенич, служил поваром у местного священника Жуковского. Получив от него в благодарность землю в количестве 48 десятин, построил там дом и заложил сад. В этой усадьбе Василий прожил пару лет и вскорости умер. Осталась на хозяйстве жена с дочерью, а их сын Иерофей уехал учиться. Свидетельство об исключении его из сельского Мужичковского общества ему было выдано в 1865 году, а в гимназию поступил в августе 1868 года, а это значит, что Костеничу три года пришлось добиваться поступления в гимназию. Из аттестата зрелости, выданного юноше Могилёвской классической гимназией, видно, что он успешно освоил ее курс, имея по русскому, немецкому, латинскому и греческому языкам хорошие отметки, а по математике и природоведению и всем другим учебным предметам -  только отличные.

В 1876 году Иерофей Костенич окончил Могилёвскую классическую гимназию и поступил на естественно-историческое отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. По его окончании был утверждён советом университета в звании лаборанта физиологической лаборатории, в которой он в течение семи лет под руководством профессора Ф.В. Овсянникова (1827-1906) изучал эмбриологию. Являясь студентом университета, за разработку ряда вопросов по эмбриологии, И. В. Костенич был награждён золотой медалью.

По окончании университета в 1880 году, И.В. Костенич поступил на третий курс Петербургской военной академии, и в 1883 году сдал экзамены на звание врача. После этого он в течение трех лет работал в главной клинике под руководством профессора В.И. Добровольского. Сдав экзамены на степень доктора медицины, весной 1887 года защитил диссертацию под названием «Развитие палочек и колбочек и наружного ядерного слоя в сетчатке зародыша человека». В 1890 году получил стипендию баронета Вилье и был командирован за границу, где занимался в глазных клиниках. В 1894 году доктор Костенич получил звание клинического профессора по офтальмологии и был назначен в Варшавский военный госпиталь со специальной целью — ознакомление воинских врачей с современным лечением глазных болезней. Там он проводил занятия на врачебных курсах и одновременно вёл дела окружного управления Общества Красного Креста. В 1898 году И.В. Костенич стал профессором Варшавского университета на кафедре офтальмологии. В 1900 году был переведен по службе в этой же должности в Санкт-Петербургский Николаевский военный госпиталь, и в то же время был избран профессором и заведующим клиникой в Институте великой княгини Елены Павловны. С сохранением этих двух должностей профессор-офтальмолог И.В. Костенич в 1903 году был назначен на должность директора Санкт-Петербургской глазной лечебницы ведомства императрицы Марии.

Занимая столь высокое положение в медицинских учреждениях Варшавы и Санкт-Петербурга, доктор Костенич старался быть полезным  людям и на свое малой родине.

Из отчетов о медицинской помощи, оказанной больным по зрению в Быховском уезде Могилёвской губернии профессором И.В. Костеничем сказано, что он с 1884 по 1890 год включительно ежегодно в течение 3-х месяцев оказывал медицинскую помощь больным в амбулаторном покое, устроенном графиней А.Г. Толстой в деревне Рыжковка Быховского уезда, а также в собственном дому в д. Церковный Осовец. В летние месяцы названных лет за помощью к профессору приходили и приезжали крестьяне из разных уездов Могилевской губернии за 70-120 вёрст, а отдельные лица — из Минской и Смоленской губерний.

Кроме глазных операций И.В. Костенич проводил небольшие хирургические операции: сшивание рассеченного языка, промежностей, вылущивание кист и прочие. Содействовал он и посылке летучих отрядов для оказания офтальмологической помощи населению.
Отправляясь в 1894 году на летние месяцы в деревню, и намереваясь по примеру оказывать данную помощь в более широком плане, он обращался с прошением в попечительство императрицы Марии Александровны о слепых о выдаче ему 200 рублей на содержание операционных больных. Эта субсидия давала ему возможность оказать помощь нуждающимся в более продолжительном лечении глаз, с выплатой им на питание от пяти до десяти копеек.
Один случай из медицинской практики доктора Костенича был описан в одном из номеров журнала «Досуг и дело» за 1897 год. В ее редакцию штабс-капитан 65-го пехотного полка Михаил Виноградов прислал следующее сообщение от 17 ноября 1896 года: « 28 апреля текущего года, в 8 часов вечера один мальчик стрельнул в глаз моего сына Павла из лука стрелой с наконечником от пули, на расстоянии 4-х шагов. Сразу же была оказана медицинская помощь, при осмотре врачами глаза, оно оказалось разорванным пополам. По совету местного доктора, жена моя с сыном должны были сейчас же ехать в Варшаву. При приезде в Варшаву, на второй день в 8 часов утра, жена пошла к известному окулисту профессору Цепперу, который после медицинского осмотра посоветовал сразу же удалить вытекающий глаз, чтобы дать возможность спасти здоровый, так как уже начиналось его воспаление. Сын мой в это время лежал на руках фельдшера без сознания с посиневшим лицом. Но моя жена отказалась от такой страшной операции и повезла ребенка в госпиталь, где и началось лечение профессором-окулистом Костеничем. Благодаря его опыту и труду глаз у сына остался, хотя кроме тусклого света он вначале ничего не видел. Но постепенно глаз стал с каждым днём всё лучше и лучше видеть, и, даже, на большом расстоянии различать небольшие предметы: перо, спичку, карандаш и другие».

Не оставлял без внимания и помощи в болезни доктор и своих земляков. Рассказывают, что крестьянин Антип Чумасов еще в детстве дружил с Ерофеем. Когда же он приехал лечиться в Осовец, то там на прием была очень большая очередь, но И.В. Костенич узнал его, обнял, поцеловал и начал лечить без очереди. Лечилась у него также и односельчанка Варвара Кудрявцева. Сохранилось письмо крестьянки Анны Потеенко, датированное 1964 годом, в котором она сообщала: «Знаю, что Костенич лечил моего свекра Осипа Бондарева. Это было приблизительно 84 года тому назад. Многого о нем сказать не могу, так как сама жила в д. Тихань, что в 6-ти км. от д. Мужичок. Помню, что, будучи в церкви еще девчонкой, видела Костенича лично. Но описать его внешний вид по старости уже не могу». Работая врачом, Ерофей приезжал лечить и свою мать, но спасти ее ему так и не удалось. После ее смерти в усадьбе осталась сестра Марфа, которая следила за хозяйством. В скором времени уехала и она, а землю эта под названием «Кухарёвщина» (от слова «кухар» — повар) была продана местным крестьянам.

Особенную известность И.В. Костеничу принесла операция, сделанная ученому-химику Д.И. Менделееву зимой 1903 года. Известные иностранные врачи, к которым обращался Менделеев, не смогли вылечить его. Оперировать русского ученого взялся белорус Костенич. В книге П.В. и В.А. Слетовых «Д.И. Менделеев», изданной в Москве в 1933 году сказано: «В 1903 г. катаракт на глазу Дмитрия Ивановича настолько созрел, что можно было решиться на операцию. Иностранные врачи за неё не брались, подозревая не катаракт, а «тёмную воду», но петербургский профессор Костенич это отрицал и сам предложил операцию. Операция, при которой волновались все, начиная от оперируемого, кончая ассистентом профессора, прошла блестяще, зрение было восстановлено». А вот что вспоминала об этом жена великого ученого: «Дмитрий Иванович работал и горел все по-прежнему, но зрение стало ему изменять. При чтении стал прибегать к большой лупе. Левый глаз Дмитрия Ивановича был поражен, как сказал доктор Костенич, катарактой. Он должен был всегда иметь очки: для работы за столом — одни, для смотрения вдаль — другие. А чтобы достать какую-нибудь книгу с нижней полки надевал маленькие очки. За границей ему сказали, что у него может быть темная вода, но в Петербурге Костенич это отрицал; он сказал, что на глазу катаракта, надо сделать операцию, и Дмитрий Иванович опять будет видеть.
Дмитрий Иванович в ожидании операции, пока катаракта не созрела, должен был работать с секретарем. Он терпеливо переносил потерю зрения. Диктовал секретарю свои «заветные мысли», слушал чтение. Особенно часто ему читала наша младшая дочь Муся (Мария Дмитриевна Кузьмина).

Зимой 1903 года Костенич сказал, что катаракта на глазу созрела и можно делать операцию. Мы все мучительно тревожились; при исключительной нервности Дмитрия Ивановича можно было ожидать и неудачи. Условия для операции были очень трудные. Дмитрий Иванович не хотел ложиться в больницу. Приспособить обыкновенную квартиру и обстановку для операции было, конечно, очень трудно. Но самая главная трудность — исключительная нервность Дмитрия Ивановича. К великому счастью все обошлось благополучно. Операция была сделана блестяще.
Лежать Дмитрий Иванович не хотел. Повязка надоедала ему, но удалось все-таки выдержать её, сколько следует. В день снятия повязки волновались все, а сам Костенич больше всех. Он хотел, а может быть, и сам Дмитрий Иванович выразил желание, чтобы первое, что он увидит, была я. Меня позвали. Доктор поставил меня перед Дмитрием Ивановичем и снял повязку с глаз. Тот меня увидел. Потом подходили дети. Отказываюсь описать эту минуту».

Под наблюдением Иерофея Васильевича зрение у Дмитрия Ивановича восстановилось, и он с прежней энергией стал работать. Умер Ерофей Костенич от рака мозговой оболочки. Журнал «Русский врач» (1906,№12) в своем некрологе сообщал: «24 декабря 1905 года после продолжительной и тяжёлой болезни, на 51 году жизни скончался Иерофей Васильевич Костенич, занимавший кафедру офтальмологии в Клиническом институте кн. Елены Павловны, стоявший во главе главной лечебницы ведомства учреждений императрицы Марии и работавший одновременно с этим в Николаевском военном госпитале в звании клинического профессора.

Печальная весть, распространяясь среди лиц, сталкивавшихся с покойным, вызывала неизменно чувство глубокой скорби, особенно ярко выражавшейся среди его многочисленных учеников. За свою приблизительно10-летнюю профессорскую деятельность, протекавшую преимущественно среди товарищей врачей в качестве слушателей, покойный отдавал любимому делу все свои силы, обширные познания и опытность, приобретенные им с таким трудом путем продолжительной и тщательной подготовки… Теплое, живое отношение к своим слушателям, стремление поделиться с ними своим опытом и знанием с первого же раза устанавливало между учителем и учениками ту необходимую связь, без которой невозможно успешное ведение дела. Непрерывная, напряженная работа подорвала силы И.В. Костенича. Перенеся в течение зимы 1904 г. несколько сухих плевритов, покойный в декабре того же года слег в постель вследствие весьма бурно начавшегося воспалительного процесса в легких, перешедшего затем в гнойный плеврит… После извлечения нескольких ребер Иерофей Васильевич поправился настолько, что мог отправиться на юг Франции. Возвратившись в Петербург летом 1905 г., он вступил в исполнение своих обязанностей… В октябре 1905 г. он слег окончательно в постель… Преждевременная кончина явилась тяжелым ударом для всех близких к нему лиц». Похоронен замечательный доктор и человек в деревне Церковный Осовец Быховского района на кладбище около церкви, недалеко от усадьбы его жены Марии Владимировны. В 1964 году благодарные земляки на его могиле установили памятник. Его именем названа улица в г. Быхове. Наш земляк всей своей научной и врачебной деятельностью заслужил, чтобы память о нём еще многие-многие годы жила в народе.